ДИСКУССИОННЫЙ ВОПРОС: МОЁ ПОНИМАНИЕ ТЕХНИЧЕСКОГО АНАЛИЗА - 15 Сентября 2009

Я считаю, что технический анализ должен выйти за пределы собственной методологической ограниченности. Он должен начать сливаться с фундаментальным анализом и анализом процессов, происходящих на торговой площадке, в единое целое. Я думаю, что новый метод анализа рынка можно назвать «интегрированным».
Таинственная структура, управляющая рынком, которую детерминисты ищут вовне, находится внутри рынка. Эта структура состоит из денег, людей и акций. Объединение этих разнородных элементов задаёт рынку его ритмику. Тут же возникает вопрос, а какими методами это анализировать?
Здесь я вынужден констатировать, что наше повествование сваливается в пучину постмодернистского дискурса. В начале 2006 г. на курсах по биржевой торговле я познакомился с очень интересным человеком – Андреем Великановым, московским философом. Он увлекался философией постмодернизма. В 2007 г. в издательстве «Новое литературное обозрение» вышла его книга «Симулякр ли я дрожащий, или право имею». Мы переписывались по электронной почте. Как то раз Андрей написал мне в том духе, мол ты, Константин, увлекаешься древнекитайской
философией, а философия постмодерна прошла мимо тебя. Далее Андрей сделал утверждение, которое надолго врезалось мне в память: рынок ценных бумаг – это ризома. Когда я это прочитал, то подумал: «Может, рынок ценных бумаг – это, действительно, ризома. Но что из этого следует?».
В процессе работы над книгой я заинтересовался философией постмодернизма и включил в текст определение ризомы. Теперь пришло время разобраться в этом вопросе: что есть ризома, и что есть рынок? В начале второй части своей книги «Капитализм и шизофрения», увидевший свет в 1980 г., Жиль Делез и Феликс Гваттари дали описание того, что такое ризома. Обратимся к авторскому тексту.

«Ризома как подземный стебель абсолютно отлична от корней и корешков. Луковицы, клубни – это ризомы (корневища). Растения с корнем или корешками могут быть ризоморфными во всех отношениях – это вопрос знания того, не является ли ботаника в ее специфике всецело ризоморфной. Таковы даже животные, сбитые в стаи: крысы образуют ризомы. Таковы и норы со всей их функцией жилища, пропитания, перемещения, уклонения и разрыва. Ризома сама по себе имеет очень разнообразные формы, начиная со своей внешней протяженности,
разветвленной во все стороны, до конкретизаций в луковицы и клубни. Когда крысы кишмя кишат. В ризоме есть лучшее и худшее: картофель и пырей, сорняк. Животное и растение, пырей – это трын-трава. Мы чувствуем, что не убедим в этом никого, если не пронумеруем некоторые приблизительные свойства ризомы.
1) и 2) Принципы сцепления и гетерогенности: любое место ризомы может и должно быть присоединено к любому другому её месту. Это очень отличается от дерева или корня, которые фиксируют место, порядок…
3) Принцип множественности: только когда множественное действительно используется как субстантив, множественность, – нет больше никакого отнесения к Единому, как к субъекту и объекту, как к природной или духовной реальности, к образу и миру…
4) Принцип неозначающего разрыва: против всех слишком значимых разрезов, которые разъединяют структуры или пересекают одну из них. Ризома может быть сломана, разбита в каком-либо месте, она возобновляется, следуя той или иной своей линии, а также следуя другим линиям. На муравьях все не заканчивается, так как они образуют животную ризому, большая часть которой может быть уничтожена без того, чтобы ризома перестала сама себя восстанавливать…
5) и 6) Принцип картографии и декалькомании (переводной картинки): ризома не является ответственной ни за какую структуральную или генеративную модель. Она чужда всякой идее генетической оси в качестве глубинной структуры».

Спешу предварить охи и вздохи читателей, которые, наверное, вспомнили строки из повести В. О. Пелевина «Македонская критика французской мысли»:

«Современные философы – это подобие международной банды цыган-конокрадов, которые при любой возможности с гиканьем угоняют в темноту последние остатки простоты и здравого смысла.
…
Что касается Жана Бодрияра, то в его сочинениях можно поменять все утвердительные предложения на отрицательные без всякого ущерба для смысла. Кроме того, можно заменить все имена существительные на слова, противоположные по значению, и опять без всяких последствий. И даже больше: можно проделать эти операции одновременно, в любой последовательности, или даже несколько раз подряд, и читатель опять не ощутит заметной перемены. Но Жак Деррида, согласится настоящий интеллектуал, ныряет глубже и не выныривает дольше.
Если у Бодрияра всё же можно поменять значение высказывания на противоположное, то у Дерриды в большинстве случаев невозможно изменить смысл предложения никакими операциями».

Я прочитал введение ко второй части «Капитализма и шизофрении» и могу сказать, что стиль изложения, избранный Ж. Делезом и Ф. Гваттари, весьма туманный и запутанный. Герой повести В. О. Пелевина критикует Ж. Бодрийяра, однако по сравнению с крёстными отцами ризомы произведения этого философа читаются сравнительно легко. С «Ризомой» же дело обстоит посложнее. Я взял на себя черновую работу, «выудив» из этого трактата самые важные положения. А теперь я предлагаю их обсудить.
Итак, рынок ценных бумаг – это ризома. С формальной точки зрения это высказывание неверно, так как абстрактное философское понятие (ризома) приравнивается к конкретной системе. Но такой подход слишком строг. Поставим вопрос по-другому: а подпадает ли рынок ценных бумаг как сложная социально-экономическая система, под критерии ризомы или не подпадает?
Принципы 1 и 2 говорят нам о том, что ризома состоит из разнородных элементов. Ж. Делез и Ф. Гваттари приводят следующий удачный пример. Оса, пыльца и орхидея – это ризома.

«Орхидея детерриторизируется формируя образ, кальку осы; но оса ретерриторизируется в этом образе. Оса детерриторизируется, однако, становясь сама деталью механизма репродукции орхидеи; ретерриторизирует орхидею транспортируя ее пыльцу. Оса и орхидея образуют ризому, так как они гетерогенны. Можно сказать, что орхидея имитирует осу, образ которой она воспроизводит означающим образом (мимесис, мимикрия, приманка и т.д.)».

Спешу предварить вопрос читателей: это цитата не из Д. И. Хармса, это Ж. Делез и Ф. Гваттари. А поводу осы и орхидеи, могу сказать, что биологи называют такие формы отношений между живыми существами симбиозом. Вспоминаются строки Ду Фу:

«Туфли надев, шагаю
В поле, среди природы.
Скоро повечереет,
Ветер шумит листвою.
Ласточки улетают
С нашего огорода,
Усики пчёл покрыты
Сладостную пыльцою.
Медленно пью вино я,
А заливаю платье,
И, опершись на посох,
Тихо стихи читаю.
То, что велик талант мой, –
Смею ли утверждать я?
Просто я пьяный дурень –
Это я утверждаю».

Как вы думаете, где в этом стихотворении намёк на ризому? – Правильно, «Усики пчёл покрыты сладостную пыльцою…» А ещё? – Ризому образуют Ду Фу, поле, ветер и ласточки. А также Ду Фу, вино, платье, посох и талант поэта. Любой симбиоз – это ризома, но не всякая ризома – это симбиоз. Трейдер и график образуют ризому. Трейдер распечатывает график и смотрит на него, совершая сделки. Как следствие, график изменяется. Акции, деньги, цена и трейдеры – это тоже ризома. На рынке ценных бумаг можно встретить сочетания
объектов, которые подпадают под критерии 1 и 2. Но всякий ли элемент рынка можно состыковать с другим его элементом? Трейдера не пустят на биржу, а президент биржи не может совершать сделки как брокер. Тут можно возразить: составные элементы рынка можно комбинировать друг с другом до бесконечности. Но будет ли в этом хоть какой-то смысл? – зададим мы такой вопрос. И ответим на него: нет. Объединение осы, пыльцы и орхидеи имеет смысл как симбиоз. А на фондовом рынке имеют смысл только несколько таких объединений,
типа трейдера и графика. А остальное – бессмыслица.
Кроме того, фондовый рынок – это структура иерархичная. На самом верху – государственный регулятор, чуть ниже – фондовая биржа, ещё ниже – брокерские фирмы, а уж на самом низу – клиенты брокерских фирм. Добавьте к этому информационные агентства, институты коллективного инвестирования… В какой бы стране, в какое бы время не возникал фондовый рынок, он воспроизводит эту иерархию. А иерархичность не свойственна ризоме.
Третий критерий – множественность без единства – также не годится, потому что люди, так или иначе присутствующие на рынке, почти всегда соотносят себя с целым. Они говорят: «я работаю на рынке» или «я торгую на рынке». Регулирующий орган издаёт распоряжения, которые относятся к рынку в целом. Далее. На рынке есть свой «генерал», и этот «генерал» – ФСФР. А ведь Ж. Делез и Ф. Гваттари пишут:

«Проблема машины войны или “Firing Squad”: необходим ли генерал для того, чтобы энное количество индивидов пришло в состояние боевой готовности? Решение без Генерала найдено для нецентрализованного множества, включающего в себя конечное число состояний и сигналов соответствующей скорости, с точки зрения ризомы войны или логики партизанской войны, без кальки, без копии приказа из центра.
…
В психоанализе, так же как и в его объекте, всегда есть генерал, шеф (генерал Фрейд). Наоборот, обращаясь с бессознательным как с нецентрованной системой, т.е. как с машинной сетью конечных автоматов (ризомой), шизоанализ достигает совсем другого состояния бессознательного».

Ризома не управляется централизованно. Вот ведь в чём вся штука! Да и четвёртому критерию (неозначающий разрыв) рынок ценных бумаг не удовлетворяет: если брокерские фирмы отделить от фондовой биржи, торговля прекратится. Что же касается принципов 5 и 6, то и тут фондовый рынок «ни в какие ворота не лезет». Увы, рынок «ответственен за генеративную модель» – возьмём хотя бы привлечение инвестиций в реальную экономику. Кроме того, можно указать на то, что вторичный рынок акций выступает в роли «губки», впитывающей
излишнее количество денег, обращающихся в экономике. Выигравшие платят 13% налог, а индустрия рынка ценных бумаг даёт работу огромному количеству людей. Любой из этих аспектов претендует на роль генеративной модели, то есть того, ради чего и создаётся рынок, хотя, строго говоря, вышеперечисленные моменты относятся, скорее, к следствиям появления рынка как особой подсистемы в финансовой системе страны.
Так что рынок ценных бумаг – это не ризома, хотя ризоморфные отношения там иногда встречаются. Как вы уже поняли, в нашем мире есть много объектов и систем, которые в своих отдельных проявлениях напоминают ризому. Например, шахматные фигуры – это ризоматичная система. Интернет – то же самое. Тексты древнекитайских философских трактатов «Дао дэ дзин», «Ле Цзы» и «Чжуан Цзы» также ризоматичны (в книге философа Чжуан Цзы притчи можно в случайном порядке перемешать, поменять местами – произведение от этого не пострадает,
однако попробуйте применить ту же процедуру к «Войне и миру» Л. Н. Толстого…). Произведения древнекитайских мыслителей состоят из большого количества вроде бы не связанных друг с другом высказываний, притч, историй, которые, тем не менее, в своей совокупности, формируют определённый смысл. Это учение о бесконечности в конечном (я осознаю, что, строго говоря, эти тексты не есть ризомы, так как они всё же несут определённый смысл – ту самую «генеративную» модель). Вообще говоря, китайские тексты очень часто бывают
ризоматичными, а европейские – логоцентричными, то есть, в китайских текстах идея выводится после прочтения, а в европейских – как бы присутствует до. Ризоматичный текст состоит из отдельных фрагментов, которые можно поменять местами. В строгом понимании у такой книги нет начала и конца. Для понимания смысла такого произведения достаточно прочитать лишь несколько его фрагментов, которые выступают как голограммы целого. Вспоминается вот какой анекдот:

«– Мендель, я достал книгу «Как стать миллионером».
– Поздравляю!
– Но из книги выдрана половина страниц!
– Это ничего. Полмиллиона – тоже неплохие деньги»!
(Л. Столович «Евреи шутят»)

Логоцентричный текст я мыслю как развёрнутое доказательство какого-то постулата, которое имеет определённую структуру с началом и концом. Чтобы понять смысл такого произведения, нужно прочитать его от первой до последней строчки.
Предполагается, что «образцовый европейский читатель» перед процессом прочтения уже должен разбираться в той идее, о которой идёт речь в тексте. Я осознаю, что от этих высказываний у лингвистов волосы станут дыбом, но, тем не менее… Мне вспоминаются учебники, которые я штудировал, будучи студентом. Они были написаны по принципу «от общего – к частному». Обилие теории, минимум практики. Студенту, абсолютно не знакомому с предметной областью, в самом начале предлагались конечные теоретические выводы, которые подразумевали,
что с практикой он уже знаком – так пишут академики для доцентов. А между тем, по моему мнению, надо было делать всё наоборот – сначала практика, конкретика, единичные, частные случаи – а потом теоретические выводы.
Вы можете спросить: «КС, а зачем нужно было приводить в тексте книги эти рассуждения? Нам от этого ни холодно, ни жарко».

«Сидит еврей и думает. Час думает. Два.
– Хаим, о чём ты думаешь?
– Я думаю, зачем в слове «Яша» буква «ры»?
– Но ведь в слове «Яша» нет буквы «ры»!
– А если вставить?
– Зачем же в слово «Яша» вставлять букву «ры»?!
– Вот и я думаю, зачем»?
(Л. Столович «Евреи шутят»)

Я отвечу, что эти рассуждения я привёл, чтобы показать вам, что рынок ценных бумаг – это настолько своеобразная и специфическая система, что она не может быть адекватно описана в терминах ментальных конструкций общего характера разработанных ранее. Образно выражаясь, можно сказать, что «платье» для фондового рынка нужно шить по индивидуальному заказу. Для рынка ценных бумаг нужен свой способ познания, свой язык описания, своя методология прогнозирования. Господствующий в теханализе подход, согласно которому
будущее можно «увидеть» в прошлом, по моему мнению, в целом неверен. Рассмотрим весьма характерные цитаты у Д. Е. Боудена:

«Когда я разобрался с ценовыми закономерностями, я увидел, что текущие вершины, основания и диапазоны являются всего-навсего отражениями предыдущих вершин, оснований и диапазонов. Это походило на многократные отражения в зеркальном зале.
…
Я полагаю, что предвидение будущего может быть настолько же реальным, как и изучение прошлого, потому что будущее — это всего лишь повторение того, что ранее уже происходило. Взгляд в прошлое превращается в предвидение, если вы пользуетесь этим методом достаточно часто».

Это набор логически ошибочных утверждений. Будущее – это не повторение того, что уже было в прошлом. На уровне зеркальных метафор можно сказать, что такой подход сродни мнению о том, что при езде на машине вперёд нужно смотреть в зеркало заднего вида, и никуда более, потому что то, что происходит на дороге впереди, есть отражение того, что происходит позади. Я уважаю Геннадия Андреевича Зюганова и мне импонируют многие пункты из программы коммунистической партии, однако, вместе с тем, мне кажется, что в своём
стремлении сконструировать будущее идеологи современных коммунистов черпают вдохновение в прошлом, а возвращаться туда мне не очень-то хочется. Плановая экономика почившего Советского Союза, с моей точки зрения, была воплощением конечной точки в развитии идеи о том, что будущее можно видеть и предчувствовать, находясь в настоящем. Мысли Д. Е. Боудена, как и некоторых других детерминистов по сравнению с мыслями советских экономистов и чиновников в какой-то степени даже шаг назад – адепты плановой экономики смело
смотрели вперёд; адепты технического анализа трусливо озираются назад. Впрочем, я не осуждаю чартистов: порой на рынке творится такое, что человеческий мозг совершенно независимо от воли субъекта начинает искать хоть какие-то зацепки, чтобы уйти от хаоса (или создать иллюзию ухода). Конечно, иногда происходившее на рынке когда-то в прошлом способно влиять на настоящее и будущее (вспомним явления, возникающие на линиях сопротивления и поддержки). Однако такого рода эффекты нельзя абсолютизировать. Вспоминается
изречение Уоррена Баффета: «Если бы прошлое было бы единственным источником информации, самыми богатыми людьми стали бы библиотекари».
Я считаю, что без детального разбора того, что происходит на бирже, нам не обойтись. Действительно, что такое сделка? Почему люди в неё вступают? Я считаю, что…

Биржевая сделка – это событие, в результате которого происходит купля-продажа биржевого товара, и, как следствие, смена собственника этого товара.

Генетически биржевые сделки восходят к простым товарным сделкам. Их возникновение в образной форме описано у Б. Вильямса во второй главе «Торгового хаоса»:

«Вы помните Фреда Флинстоуна, довольно грубого на вид парня, проводящего много времени вне дома и его ближайшего соседа Барни, ведущего домашний образ жизни. Фред, чувствуя себя мужественным человеком, находит приятным охотиться на динозавров. Однажды он выходит на охоту и убивает очередного динозавра. Приходит домой, открывает морозильник, а он уже полон рубленым мясом. Барни же, напротив, не любит охотиться и убивать, но он любит есть котлеты из динозавров. Барни предпочитает сидеть на своём заднем дворе и
мастерить дубинки, выстругивая их из древесины.
У Фреда, блуждающего недалеко от двора Барни, возникает идея, почему бы не обменять у Барни пару кусков мяса динозавра на ту новую дубинку, которую тот сделал. У Фреда почти нет времени, чтобы делать самому дубинки. Он предпочёл бы всё время проводить на охоте. Так что он высказывает своё суждение Барни: «Барни, я дам тебе два куска мяса динозавра за ту новую дубинку. Как ты смотришь на это?» Барни говорит: «Согласен, это деловое предложение».
Фред и Барни создали товарный рынок. Просто создали только что. Все товарные рынки в мире базируются на одном принципе, который является основанием для всей торговли:

Все товарные рынки создаются людьми, чьи мнения расходятся относительно ценности, но есть согласие в цене!!!

Барни предпочёл бы иметь мясо динозавра, а не дубинку, а Фред предпочёл бы иметь дубинку, а не два куска мяса динозавра. Они согласны в цене и не согласны относительно ценности того, что имеют. Когда вы покупали свой последний автомобиль, он стоил для вас больше, чем деньги, которые были за него заплачены. Однако, для человека, который продал вам эту машину, ваши деньги представляли большую ценность, чем автомобиль. Вы создавали миниатюрный товарный рынок, когда заключали вашу сделку.
Мы покупаем государственные облигации, когда предпочитаем иметь обязательства государства вместо хранения денег, которые платятся за них. Наша фантазия (торговля – это игра фантазии, но об этом – позже) состоит в том, что «ценность» облигаций повысится. Мы покупаем их у некоего неизвестного трейдера, который уверен в обратном. А именно в том, что их ценность понизится. У нас явное разногласие относительно сегодняшней и будущей ценности, но мы сходимся в цене».

Создавая товарный рынок, люди не задумывались над тем, а что, собственно говоря, они делают (в философском смысле, конечно). Понимание пришло позже, через труды учёных. В каждой сделке есть финансовый, экономический, психологический, социальный аспекты. Кроме того, логический: с одной стороны, в ней мы видим признаки логического тождества (дубинка обменяна на два куска мяса, то есть, предметы сделки приравнены друг у другу), а с другой стороны – нетождественности (дубинка отличается от мяса). С моей точки зрения,
исследовать рынок надо в вышеперечисленных аспектах, памятуя, что все они взаимосвязаны.
Поэтому давайте вернёмся чуть-чуть назад и попытаемся ответить на вопрос: что такое рынок? Мы выяснили, что рынок ценных бумаг – это не ризома. Так что же? Сейчас я сделаю одно утверждение, только просьба его не пугаться.

Рынок ценных бумаг – это рынок ценных бумаг.

«Во время еврейского праздника, называемого Длинный день, какой-нибудь набожный еврей обычно трубит в рог, который называется шофар. Позавидовал один еврей другому, что ему выпала такая честь – на Длинный день трубить в шофар. Решил он испортить тому удовольствие и насыпал в шофар гороху. Хотел этот еврей затрубить и не смог. Тогда осрамился. И подал он на своего недруга в суд за оскорбление достоинства.
Выслушал судья истца и спрашивает:
– Что такое шофар?
Истец пожал плечами и говорит:
– Шофар – это шофар.
– Это не ответ, – возразил судья и попросил ответчика объяснить, что такое шофар.
Тот пожал плечами и говорит:
– Шофар – это шофар.
Пришлось судье вызвать эксперта, чтобы тот объяснил ему, что такое шофар.
Тот подумал-подумал и говорит:
– Дело в том, господин судья… Шофар – это, так сказать… Словом, шофар – это шофар.
Рассердился судья и пригрозил эксперту штрафом за насмешку над судом. Тогда эксперт подумал и словно через силу выдавил из себя:
– Шофар… – это такая труба.
– Вот видите, когда захотите, вы всё умеете объяснить, – обрадовался судья. – Теперь я знаю, что такое шофар! – И вынес приговор.
После заседания подошли к судье обвиняемый, истец и эксперт. И всё трое в один голос воскликнули:
– Чтоб вы знали, господин судья: шофар – это никакая вам не труба, шофар – это шофар»!
(Л. Столович «Евреи шутят»)

Читатель, наверное, вспомнил мысль Л. Витгенштейна о том, что логика в своей основе тавтологична. Однако здесь другая ситуация. Рассмотрим высказывание «Рынок ценных бумаг – это рынок ценных бумаг». Выражение «рынок ценных бумаг», выделенное жирным шрифтом – это научный термин, знак, который обозначает рынок ценных бумаг как систему. Второе выражение «рынок ценных бумаг» представляет саму эту систему во всём её многообразии. А выражение «– это» означает, что первое соотносится со вторым, указывает на второе.

КУДА ПОЙТИ УЧИТЬСЯ?

Очень часто читатели рассылки задают мне такой вопрос: «Куда пойти учиться?». В этом выпуске рассылки я дам на него развёрнутый ответ.

*

Каждый год на фондовый рынок России приходит большое количество новых инвесторов и спекулянтов. Опыта торговли у них мало, поэтому в большинстве своём они проигрывают деньги. Для того, чтобы научиться выигрывать, надо работать над собой. В этом вам могут помочь опытные наставники, которые имеют большой практический опыт торговли и знают, как и что надо делать.
Мы с моим коллегой Валерием Владимировичем Гаевским занимаемся обучением искусству торговли на фондовом рынке уже пять лет. Мы можем вам предложить ряд обучающих программ и продуктов.
Итак, если вы новичок, и вам хочется узнать о том, стоит ли вкладывать деньги на фондовый рынок, то мы вам рекомендуем:
1) Купить в Интернете или в книжных магазинах на выбор две моих книги «Как самому заработать деньги на фондовом рынке» и «Инвестиции в акции – просто и понятно».
2) Скачать с сайта www.dream4you.ru из раздела «Бесплатные радиопередачи» 4 радиопередачи: «Акции», «Где торгуют акциями?», «Котировки и графики», «Биржевые графики».
Если вы решили начать торговать ценными бумагами, то мы вам рекомендуем:
1) Скачать с сайта www.dream4you.ru из радела «Платные радиопередачи» 5 радиопередач: «Биржевые графики», «Биржевые индексы», «Выставление заявок в программе КВИК», «Программные стоп-заявки», «Построение графиков в программе КВИК».
2) Записаться на курсы трейдеров в Москве. Они проводятся по понедельникам, средам и четвергам в компании «Риком-траст» (www.ricom.ru). Записаться можно по телефону 8-917-552-55-47 у Валерия Владимировича Гаевского.
3) Если вы живёте в другом городе, то можете подписаться на дистанционный курс «Инвестиции в ценные бумаги» на базовом сайте рассылки www.fintraining.ru.
Если вы уже имеете опыт торговли и хотели бы совершенствоваться, то мы вам рекомендуем:
1) Скачать с сайта www.dream4you.ru из раздела «Литература» мою книгу «Фондовый рынок и мир».
2) Скачать с сайта www.dream4you.ru из раздела «Бесплатные радиопередачи» 3 радиопередачи из серии «Основы стратегии торговли ценными бумагами».
3) Скачать с сайта www.dream4you.ru из радела «Платные радиопередачи» 4 радиопередачи: «Конкретные приёмы выставления стопов», «Типовые ошибки, причины их возникновения и меры по их устранению» и 2 радиопередачи из серии «Типовые сигналы на открытие лонгов».
4) Ждать в рассылке рекламу мастер-классов.
Перечень радиопередач постоянно расширяется.
Если вы хотели бы научиться торговать на рынке фьючерсов и опционов, то мы вам рекомендуем ждать рекламу мастер-класса по фьючерсам и опционам. Если же вы живёте не в Москве, то мы вам рекомендуем подписаться на дистанционный обучающий курс «Фьючерсы и опционы» на сайте www.fintraining.ru.
Мы с Валерием Владимировичем желаем вам успеха!
Константин Царихин, Валерий Гаевский.